Дворники с неприятным скрипом елозили по стеклу, заставляя Оливера в сотый раз подумать о том, как он ненавидит ливни. Нет, конечно, в них есть какая-то своя особая романтика, но когда тебе нужно ясно видеть куда едешь даже морось становится проблемой. Что уж говорить о поре, когда вода льет с неба столбом.
У Лив опять паршивое настроение. Наверняка, она уже успела рассориться со всеми своими домочадцами, включая домашних питомцев. И сейчас сидит у себя в комнате в наушниках и упивается собственными страданиями. И как так получилось, что нынешнее поколение оказалось таким? Оливер этого не знал, но подозревал, что мыслит сейчас, как древний динозавр. Но правда, в кого Оливия такая? Наверное - сборная солянка. Она взяла нелюдимость от Джима и своенравие от Тори и вместе это образовало сумасшедший коктейль, который в добавок к своей изначальной взрывоопасности в данный момент оказался хорошенько приправлен подростковым максимализмом.
И все же, она ведь еще ребенок. Наверное, ее родители правы - нельзя все пускать на самотек. А Оливер пустил, благодушно не вмешиваясь в отношения Лив и ее учителя. И что из этого вышло?
Нет, этот тип явно перегнул палку. Что ж, если он решил, что ему все дозволено по праву сильного, то Коллинз наглядно продемонстрирует ему, что было весьма неразумно смотреть на вопрос именно под таким углом.
Из-за чертового ливня охотник никак не мог рассмотреть номера домов. Дьявол, они все были такими одинаковыми! Хрен угадаешь, где конкретно живет этот ублюдок, если видел его дом всего пару раз. Стучаться же во все двери Оливер был не намерен. Он вышел из машины и, не обращая внимания на то, что практически за пару секунд вымок весь до нитки, приблизился к ближайшему дому, чтобы разглядеть табличку. Что ж, промах, это не то место, однако судя по всему, жилище Хардинга располагалось через пару домов. Решив, что такое расстояние проезжать на машине просто глупо, Оливер направился в нужном направлении, чувствуя, что ненависть к дождю постепенно угасает. Ливень доставляет неудобства лишь первое время: пока ты только вышел из тепла и еще не до конца вымок.
Коллинз уверенно поднялся на крыльцо и постучал в дверь, не обращая внимания на кнопку звонка. Показавшийся на пороге парень, как показалось Оливеру, выглядел слегка растерянно. Вряд ли он ожидал кого-то увидеть.
— Фрэнсис Хардинг? - вежливо уточнил Коллинз и, получив ответ, слегка ухмыльнулся. В следующий момент он отточенным движением наградил учителя немецкого языка отменным апперкотом в челюсть.
— Если еще хоть раз, - строго и внятно произнес охотник, - ты хотя бы подумаешь о том, чтобы обидеть Оливию или распустить руки, так просто не отделаешься. Все понятно?
В принципе, после этого можно было и уйти, однако Коллинз задержался, желая услышать единственно верный ответ. И, быть может, дать еще пару «напутствий».

Оливер подумал, что ему следует обучить Лив самозащите. Нет, это конечно здорово, что он как преданный телохранитель из года в год защищает чету Блубелл и ввязывается из-за нее в драки, но, может, стоит предпринять хоть что-то, чтобы уехав не думать с опаской "Как они там без меня?". Тем более, Коллинзу почему-то казалось, что Оливия может оказаться прекрасной ученицей в подобном мастерстве. Кроме того... Кроме того вряд ли здесь у нее будут серьезные противники.
Нет, правда, увидев, что учитель оказался на полу, Оливер даже ощутил какое-то разочарование. Поставить девчонке удар - и она сама с ним легко справится. Он и не старался сшибить его с ног. Сделать больно, заставить задуматься - это да. Оливер, на самом деле, рассчитывал, что парень полезет в драку и вот тогда-то он его приложит как следует. А это что такое? Хотя, можно все списать на эффект неожиданности. Коллинз ударил резко и довольно неожиданно, впрочем, как и всегда. Правда, ведь и ничего хорошего не предвещает появление на твоем пороге мокрого, небритого и не очень дружелюбного мужика. Мог бы и догадаться, чем все должно закончиться.
Охотник, конечно, мог предположить, что мистер Хардинг просто гуманист, но это бы расходилось с предположением (хотя для Оливера это было не предположение, а святая убежденность), что парень как-то обидел Лив.
– Ты вообще кто такой?
— Ангел-хранитель и твой ночной кошмар, - мрачно сказал Оливер, нехорошо ухмыльнувшись. Он нахмурился и хотел сказать еще что-то угрожающее, чтобы развратный учитель до конца своей ударенной головой осознал всю серьезность ситуации, но его полный недоумения возглас оборвал порыв Коллинза:
– Подожди. Кто обижал Оливию? Кто распускал руки? Я?
Оливер даже руками развел:
— Нет, я! А сюда пришел, чтобы похвастаться и подраться! Малышка из-за тебя, ублюдка, разрыдалась прямо у меня в машине.

Оливеру не нравились кривляния этого молодого человека. Он хмурился, удивлялся, пытался держать дистанцию... Держать дистанцию! Смешно же! Как будто это чем-то может ему помочь. Как будто Оливера остановит порог, или коврик у входа. Будто он не сможет в два шага преодолеть все расстояние и снова ударить Фрэнка. Ну, или влепить ему хорошенькую оплеуху, что юнец вполне заслужил. Вообще-то, Коллинз ожидал, что парень воскликнет что-то вроде "Убирайтесь из моего дома!", однако он, кажется, и не думал об этом. Почему-то Фрэнк произнес:
– Слишком длинно. Я не запомню. Нет ничего покороче? Может, второе имя?
Оливер даже подумал, что переборщил с "избиением младенца". Он несет какую-то околесицу. Может быть, заработал себе сотрясение, когда грохнулся на пол? Ну, по крайней мере, от удара в челюсть обычно не случается сотрясения мозга. Тем не менее, все же осознав, что юноша пытался острить, Коллинз слегка пренебрежительно ухмыляясь кивнул:
— О, шутить изволите? Похвально.
Оливер потер подбородок. В принципе, Хардинг судя по всему был уже достаточно проучен с его стороны. Но нужно было убедиться, что в следующий раз он не решит выместить свою злость на малышке Лив за то, что сейчас его отделал злой дядька.
— Что в имени тебе моем? - насмешливо протянул охотник, но все же решил ответить. Даже если ему вдруг придет в голову идти снимать побои и доносить на него в полицию - какая разница? Во-первых, у него сейчас прекрасные отношения с Мишель, которая в случае чего вытащит из большинства передряг, особенно, если он расскажет, что Хардинг пристает к ученице. А во-вторых... Чего уж скрывать, ему как всегда плевать на полицию, - Не думаю, что оно тебе что-то скажет. Я - Оливер Коллинз. Приятно познакомиться. Хотя нет, вру, ни разу не приятно.
Задумчивость Фрэнка после прямых обвинений Оливера немного напрягла последнего. У него был вид, будто он активно пытается что-то сообразить и решить, вот только у него ничего не получается. Такое иногда случается, когда задают вроде бы простой вопрос, но ты, чувствуя в нем подвох, медлишь с ответом и пытаешься докопаться до сути. А еще Коллинзу не понравилось, как этот тип на него посмотрел. С каким-то непониманием, что ли? И даже в какой-то степени оценивающе. Может, он все же решал, стоит ли затеять с ним драку? На самом деле вряд ли, ибо ситуация для него проигрышная априори.
— Я в свое время в детях разумное, доброе и вечное сеял, - несколько неприязненно пробубнил Коллинз, цепляясь взглядом за валяющиеся на полу книги, - А не затаскивал их в свой дом с неправедными намерениями.
– По-моему, это какое-то недоразумение, потому что я ничего ей не делал. Даже, скорее, наоборот.
— Недоразумение, это то, что тебя в школу преподавать взяли, - нахмурился Коллинз, - Разве это достойно учителя - использовать детскую наивность в своих целях?.. Хотя ты мне с первого взгляда тоже понравился. И Лив... э-э-э... довольно хорошо о тебе отзывалась.
«Довольно хорошо для нее», - в мыслях дополнил сам себя Оливер.
— Но если у тебя вдруг есть своя версия происходящих событий, не стесняйся, расскажи мне. Знаешь, мне это так интересно! Может быть, она сама напросилась? Или ты был в состоянии аффекта?

Когда избиваемый Оливером парень отвлекся на чайник, весело свистящий в кухне, настолько, что просто ушел, оставив агрессивного незнакомца одного в своем доме, Коллинз понял, что с ним самим что-то не так и уже давно. Всякий раз, когда он старается быть предельно серьезным, когда он ведет важный разговор, его собеседники делают вид, что, собственно, ничего подобного не происходит, и продолжают заниматься своими делами. Ну ладно, хорошо, не всякий раз. Но стоит только вспомнить Блубелла, который лишь улыбнулся, когда Оливер разоблачил в нем Гастролера, и пошел выкидывать в мусорку пустую коробку из-под пиццы. Теперь вот этот фрик, которому сразу дали понять, что с ним никто не собирается шутки шутить: преспокойно уходит на кухню выключать чайник. Люди не ведут себя так в подобных ситуациях. Но, почему-то, Оливеру не везло. Возможно, все в нем буквально кричало о том, что это же он: миляга Оливер Коллинз, добряк и рубаха-парень, который по определению не может сделать ничего плохого.
Когда Хардинг вернулся, что, к счастью, произошло довольно скоро, иначе бы Коллинз просто с ума сошел от алогичности и непонимания, они продолжили милую беседу.
– Ты прав, ни о чем не говорит. И именно поэтому я интересуюсь, кем тебе приходится Оливия, раз ты зовешь ее «малышкой»?
— О, ты прямо Рик номер два, - Оливер даже улыбнулся, - Его тоже отчего-то неимоверно раздражает, когда я называю ее малышкой.
«Ну, а кто же она еще такая? Взрослая что ли? Малышка, дитя».
— Как бы тебе сказать... Я ее неудавшийся крестный отец. А еще человек, который разыскал ее в мерзком темном городишке и вернул домой.
И еще спас ее жизнь в это же самое время. Но об этом сейчас лучше не распространятся. Не то время, не то место, не тот человек. Тем более, не рассказывать же Хардингу о вампирах?
Кто Оливер для Оливии и кто Оливия для Оливера - большой вопрос. Их нельзя назвать друзьями, и он не может похвастаться званием ее наставника. Сейчас они живут под одной крышей и вроде бы не плохо ладят. По-крайней мере, Коллинза никогда не задевают ее слова, почему громких ссор и скандалов (как со всеми членами ее семьи) у них вообще никогда не бывает. Максимум, девочка может себя накрутить и бросить охотнику что-то резкое, на что тот только усмехнется.
Фрэнк был возмущен прямолинейностью Коллинза. Что самое смешное, его упрямое недовольство и отрицание вины звучали как-то... убедительно. Оливер даже засомневался.
– Не выдвигай обвинений, пока не будешь знать наверняка. Поверь, ты мне тоже не очень нравишься, но я не говорю о том, что, по моему мнению, ты делаешь. Я никого не затаскивал к себе в дом, и тем более, никого не затаскивал с какими-либо намерениями. Но и оправдываться перед тобой я тоже не буду. Я вообще первый раз тебя вижу.
И все же, охотник скрестил руки на груди и посмотрел на своего оппонента со здоровой долей скептицизма.
— Хочешь сказать, ее истерика, порванные джинсы и крик "Не трогай меня!", обращенный к тебе моя галлюцинация?
– Лив? Хорошо отзывалась? Так бывает? Большую часть времени, проведенного с ней, она зовет меня фашистом, потому что я не даю ей возможности купить таблетки.
Оливер рассмеялся.
— На прошлой неделе она обозвала меня «коммунистической рожей», - поделился охотник, но тут же взял себя в руки. Ей, какого черта он начинает чувствовать симпатию к этому типу?
Тем не менее, он и правда начинал опасаться, что все дело в Оливии, которая слишком бурно реагирует на всякие мелочи. Хотя это не объясняло ее внешнего вида после перебранки с Хардингом.
– Я устал от твоих обвинений. Такое чувство, будто ты ворвался ко мне в спальню и застукал там меня с Лив.
Масло в огонь подливал тот факт, что отрицая свою вину в приставаниях к девушке, Фрэнк не заявлял, что у них с Оливией отношения на уровне ученик-ученица. Судя по всему, парень ничего не знал об Оливере, а значит, он не мог даже догадываться о том, что Коллинз был в курсе их немного нетипичного положения. Но он не врал на этот счет, что заставляло Коллинза сомневаться в правильности своих скоропалительных выводов.
– Мы поругались. Но будь ты здесь почаще, ты бы видел, что Лив ругается со всеми, кто пытается ее понять.
Оливер взглянул на юношу, как на идиота, но промолчал.
— Так как я взял ее под свою ответственность, то мне все время приходится следить за ней, чтобы не дать возможность купить наркотики. К сожалению, с ними в Розвуд Хай никаких проблем нет. Из-за того, что она, я надеюсь, бросает, Лив не стабильна морально, срывается на всех подряд, в девяносто девяти случаях из ста – на мне. Но я привык.
Оливер прокашлялся. Его сомнения укрепились в голове.
— Не знаю, может быть, я действительно легковерный идиот, но ты меня убедил. Прошу прощения за мою... Э-э-э... Чрезмерную активность, - Оливер по-доброму усмехнулся, - Ты лед что ли приложи... Не держи на меня зла. Думаю. если бы ты увидел нечто подобное. то тоже бы пошел разбираться со мной...
«Хотя для тебя безопаснее было бы вызвать копов. Я ведь и покалечить ненароком могу...»
– И знаешь, что? Если ты весь такой заботливый друг или кто ты там, почему я вожусь с Оливией, как с ребенком, а не ты?
— Потому что у нас разные взгляды на жизнь, - Оливер пожал плечами, - Ты возишься с ней как с ребенком. Хотя видишь в ней девушку. Я вижу в ней дитя, но обращаюсь как с вполне состоявшейся личностью. Малышка чертовски упряма. Будешь ее поучать, даже если правильно и по делу, оскорбишь ее. Вести с ней диалог - все равно что прогуливаться по минному полю.

Трель мобильного из кармана, заставила Коллинза на какое-то время отвлечься от происходящего в доме учителя немецкого. Ему пришла смс от Дейзи:
«Коллинз, мать твою, я слышала о разборке в Эшвилле. Ты там был? Ты жив вообще?»
— Пока да, - пробубнил он себе под нос и отправил сообщение с точно таким же содержанием вампирше.
– Люди привыкли, что «малышка» говорит о некой интимной близости, если эта фраза исходит не от отца.
— Это омерзительно, что во всем стараются найти подтекст, - Оливер смежил веки и вздохнул.
Отчего-то охотник вспомнил свой самый тяжелый в жизни год: то время, когда он жил в Мистик Фоллсе. Однажды Кэролайн жутко на него обиделась, когда он назвал ее малышкой. И ведь никто не подумал, что это был знак их близости или чего-то вроде того. Все воспринималось довольно невинно. Хотя может потому, что у Оливера был жутко свойский вид, не подразумевавший и не допускающий никаких пошлостей. Правда, если говорить абсолютно откровенно, подобный вид он принимал далеко не всегда.
– Отличный статус: неудавшийся крестный отец. Интригует. Но спасибо, что вернул ее.
— За такое не благодарят. Иначе я поступить не мог. Что же насчет статуса... То у меня это концепция всей жизни, которая может быть заключена в одном только слове: "неудавшийся".
Оливер замолчал и потряс головой, будто стараясь согнать с себя наваждение. Вот уж действительно, он отвлекся. Наверное, смс от Дейзи заставила его пуститься в пространные размышления, которые и заставили его нести бред. То есть не то, чтобы бред, а правду, но правду абсолютно не нужную при данных обстоятельствах и этому человеку.
– Мы хотели посмотреть фильм. Предупреждая твои вопросы, да, мы проводим время вместе, но проводим его культурно...
— Да я в курсе, можешь не заострять на этом мое внимание.
— Она спроецировала это на нас, сказала, что я не хочу этих отношений, и считаю ее ребенком. Мы поспорили об этом, и она сделала вывод, что я помогаю ей из жалости.
— Любопытно, - проронил Оливер. Зная Лив, можно было с уверенностью сказать: она могла себя так вести. Это слишком на нее похоже.
Оливер было уже хотел снова извинившись уйти, но Фрэнк на свое несчастье вспомнил о чае.
– Может, хочешь чаю? У меня только вскипел чайник... Ну, ты слышал, да?
— Не откажусь, - кивнул Коллинз, радуясь, что нашелся повод остаться. Ему почему-то страшно захотелось узнать об Оливии именно от ее парня-учителя. Наверное, потому, что среди всех он сейчас был к ней ближе всего. Оливер чувствовал странную ответственность за девушку, и ему страшно хотелось удостовериться в том, что он не ошибается на ее счет.
– О, поверь, я знаю. Оливия Блубелл – эксперт по раздуванию ссор из ничего, но я уже по уши в этом, так что отступать не куда.
...И хотя прошло столько времени, охотник до сих пор не мог свыкнуться, что кроме миссис Блубелл и Джима, его фамилию носят еще три человека.
— Она - дочка своих родителей. А по упрямству так обоих за пояс заткнула. Ее бы энергию, да в мирных целях... Но, кажется, она собирается пойти по пути саморазрушения, как... Ну, впрочем, я не думаю, что все настолько плохо. Она подросток, который не хочет оглядываться на чужой опыт. Так что, ей надо допустить пару своих ошибок. Главное, чтобы рядом был тот, кто бы поддержал ее во время падения, тогда все придет в равновесие... Оу, прости, кажется, я устроил тебе лекцию по психологии доктора Коллинза, - Оливер улыбнулся и все таки прошел внутрь дома. Не торчать же все это время в прихожей, право.

Оливер мимоходом разглядывал дом Фрэнка и не мог не заметить, что он обставлен со вкусом, хотя вполне минималистично.
– Поверь, я знаю о чем ты. Любой, чуть не похожий на остальные, взгляд в сторону какой-то из учениц вызывает бурю эмоций у родителей, детей и коллег.
— Особенно, когда тебе двадцать шесть, и молоденькие учительницы так и хотят затянуть тебя в подсобное помещение. Да, знаю, - насмешливо заметил Оливер, ненароком вспоминая свои буйные годы. Да, для него самым сложным обстоятельством в работе учителем было преподавать в классе, где полно сверхъестественных подростков, с которыми он так или иначе состоял в приятельских отношениях. Смешнее всего было то, когда он вызывал к доске Стефана или Бекс, к примеру, которые были по факту гораздо старше его самого. И если Сальваторе младший уроки делал добросовестно, то древняя вампирша, с которая с ним активно флиртовала до его назначения учителем, всем своим видом показывала, что в жизни есть вещи куда более серьезнее, чем математика и физика. Оливер не понимал, на черта она решила "получить" образование, но подозревал, что скорее всего это связанно с постоянным присмотром за своими потенциальными врагами.
– Похоже, я вообще случайно пересек дорогу торнадо, которое решило, что теперь не слезет с меня живого.
Коллинз улыбнулся, но ничего на это не ответил, так как по его мнению, с Хардингом могли произойти гораздо более жуткие и неприятные события, чем неимоверно активная Лив, свалившаяся ему на голову.
– Боюсь, что к чаю у меня только сушки, которые я купил в прошлом месяце, на Лив вчера очень некстати напал жор прямо на моей кухне, поэтому кто не спрятался – был съеден.
— Не думаю, что это серьезная проблема, - пожал плечами Оливер, присаживаясь за стол. Хм, интересно, а если он попытается подбросить в заварку Фрэнка вербену, парень заметит это? И если заметит. то что предпримет? Не подумает ли он, что Оливер решил его отравить?
Кстати, он не обратил внимание: Лив продолжает носить свой браслет с вплетенной в него вербеной? Хорошо бы, если так. Нет, конечно, все семьи, где Коллинз за последнее время побывал на мирных посиделках, уже были, сами того не ведая, защищены этим чудесным растением, но все равно, ведь лучше перестраховаться.
– Я почти не знаю ее родителей. Слышал пару раз, что ее отец – мозговой центр какой-то фирмы в Нью Йорке, а мать – вроде помощника. Я знаю, что они переехали сюда с Райанами, когда я был еще ребенком, но это все.
Оливера перекосило на мгновение, но затем он взял себя в руки. Ну, допустим, что когда они переезжали, Мишель тогда еще носила фамилию Темпс. А кроме того, уехавших из Мистик Фоллса было не четверо, а пятеро. Вот только пятый вскоре сам сбежал на встречу приключениям и подальше от угрызений совести.
— А зря, ведь рано или поздно с ними придется поговорить начистоту, - хмыкнул Оливер, - Судя по всему, ты о них действительно ничего не знаешь. У меня есть пара-тройка интересных историй, если захочешь, я как-нибудь расскажу тебе о них...
Внезапно, Коллинз подумал о том, что вероятнее всего, он сейчас и сам не знает так много о них. Нет, он знает их прошлое. Знает их секреты, о которых они сами даже не догадываются... Но знает ли он их, как обычных людей?
– Тебе не кажется, что ошибок в ее жизни – достаточно?
— Довольно смелое заявление, - иронично заметил Коллинз, - Ошибок не бывает много или мало. Так или иначе мы все совершаем их, хотим того или нет. Лив пока что мало что понимает, а значит, на своем горьком опыте она еще ничему не научилась. Пусть пробует идти сама: это скорее приведет ее к результату, нежели навязывание чужого мнения, которое она отвергает и отталкивает от себя. Я не говорю о том, что ее следует выбросить в реку без спасательного жилета. Просто... Ну, понимаешь, наставления должны звучать, как советы, не имея ультимативной формы, и близкие люди всегда должны быть готовы подставить ей плечо...
Охотник на короткое время замолчал.
— Я верю в Лив. Она хороший человек, но ей надо разобраться в себе.
– Нет, это было вполне интересно. Твоя точка зрения, скорее всего, поможет лучше понять Лив.
— Понять? Молодой человек, девушек вообще понять тяжело, а Оливию так просто невозможно. Мне казалось, что до тебя давно должны были дойти эти прописные истины, - рассмеявшись, произнес Оливер.

Оливер должен был признать, что для человека, которому просто так съездили в челюсть, Фрэнк вел себя крайне достойно и вежливо. Особенно, если вспомнить тот малозначительный факт, что именно Коллинз и зарядил ему по первое число.
И все же Хардинг ему нравился. Он не казался наглым, или агрессивным, или не в меру самоуверенным, скорее наоборот: Фрэнк являл собой образец адекватного и рассудительного человека. Тогда как сам Оливер предстал в роли весьма импульсивного и неустойчивого с психологической точки зрения. Однако охотник просто махнул на это рукой: если Фрэнк не цепляется к этому, то и ему самому не стоит сильно заморачиваться.
– Понятное дело. Но не думаю, что сделаю это раньше, чем буду убежден в том, что я действительно оказал на Лив положительное влияние.
— Интересно! - протянул Оливер и его глаза лукаво блеснули. Он хлопнул себя по колену и, чуть наклонившись вперед обратился к собеседнику, - А я думаю, что здесь ты немного ошибаешься. Ну, конечно, не будем ставить на то, что все пойдет плохо, ибо я практически уверен, что все разрешиться как нельзя хорошо. Но что будет, если положительного влияния не будет совсем? Разве ты ее бросишь? Может, я и ошибаюсь, но мне казалось, ты не из тех людей, что пасуют при трудностях.
Между тем, Фрэнк довольно добросердечно отреагировал на абсолютно по-стариковски звучащее предложение Оливера про рассказы о "старых добрых временах".
– С удовольствием послушаю. Должно быть интересно.
Однако он тут же высказал свое мнение, противоречащее позиции Коллинза. Ну, по крайней мере, Фрэнку казалось, что она таковой является.
– По-моему, ошибок, все же, нужно хотя бы пытаться избегать. Ну вот смотри: Оливия попробовала таблетки. И к чему это привело? Какой опыт ей дало это?
Оливер покачал головой:
— Приятель, ты не понял, я не о том. Ошибок и так все стараются избегать, просто...
Но юный Хардинг продолжал говорить:
— Весь город месяц стоял на ушах, когда она пропала. А если бы ты ее не нашел? А если бы не ты ее нашел?
Коллинз заметно помрачнел:
— К сожалению, я на сто процентов знаю, что было бы с Лив, не окажись меня в том городе. Даже если бы на моем месте была добрая и сердобольная старушка, которая любит по воскресеньям кормить бездомных кошек и посещать церковь.
— Должно быть, звучит занудно, но школа? Выпускной класс, колледж, все старшеклассники обеспокоены поступлением, своим будущим, а Лив едва из нее не вылетела и не поставила крест на самой себе. Или я едва не переехал ее в тот день, когда она ловила глюки и, приняв меня за своего одноклассника, полезла целоваться. Окажись на моем месте дальнобойщик на пятитонной фуре, которая не смогла бы быстро остановиться, или какой не сознательный гражданин?
Повисло молчание. Оливер задумчиво пожевал свой язык, а затем отхлебнул чая, как будто ничего провокационного и не было сказано.
— Знаешь, рассказывать это было несколько... неуместно и странно, учитывая то, при каких обстоятельствах произошло наше знакомство, - заметил Оливер, тем не менее добродушно улыбаясь, - Даже учитывая то, что я знал о ваших довольно близких отношениях и до инцидента... В общем-то, признаюсь честно, я не собираюсь строить из себя "приличного" гражданина, обвиняющего тебя во всех смертных грехах. Но пообещай мне, что ты больше не будешь так опрометчиво рассказывать о подобном незнакомым дядям. По крайней мере до тех пор, пока... э-э-э... даже не знаю, ваши отношения наконец-то станут определенными. В том или ином плане.  А то, боюсь, тебя могут понять превратно.
– Я уверен, что глубоко внутри она очень и очень хорошая. Добрая, милая и далее по тексту. И, когда я найду, как сделать так, чтобы именно та Оливия – хотя бы иногда – показывалась наружу – я ее пойму.
— Что ж, дерзай, не нам, холостякам, вас учить, - пожал плечами Коллинз, снова поднося чашку чая ко рту.

Коллинз внезапно осознал, что находиться здесь и давать советы этому молодому человеку было весьма странно. Хотя бы потому, что он в первый раз вмешивается в чьи-то отношения. На полном серьезе вмешивается, а не из праздного любопытства.
– Как я узнаю, что положительного влияния нет? В смысле, я не ограничен во времени, так что могу идти до победного конца сколь угодно долго.
— Да на здоровье! Только в таком случае ты что, будешь прятаться от родителей Оливии всю свою сознательную жизнь?
Охотник усмехнулся. Нет, правда, проще тогда дождаться поступления Лив в колледж, а не каких-либо положительных подвижек в ее воспитании. Тем более, принимая во внимание упертость этой девчонки, она чисто из вредности могла делать вид, что все еще находится на стадии "бунтарский возраст".
– Ты, вроде как, уже перешел на темную сторону, разве нет? Раз ты посвящен в тайну и все еще не сидишь в полицейском участке, мы все теперь заодно.
— Все равно, не будь таким самонадеянным. Кроме того... Не люблю я полицию. И она меня не любит. Хотя должен признать, что девочки в форме ничего... Я в общем-то не придерживаюсь пуританских взглядов. Любви все возрасты покорны, как говаривал Александр Сергеевич Пушкин, и я с ним в этом полностью согласен.
Оливер развел руками в стороны и снова улыбнулся. В голову ему пришла странная и неуместная мысль о том, что он опять мешает культуры двух стран. Но так как в этом не было ничего криминального, то и внимания это не заслуживало. Разве что, Хардинг, услышав о великом русском писателе, из устоявшихся в головах стереотипов обзовет Оливера коммунистом, но это тоже было не страшно.
– А теперь, можеи расскажешь что-нибудь дельное, как обещал?
— О, я обещал рассказать что-то дельное? - рассмеялся Коллинз, почесав затылок, - Скорее всего, я тебя расстрою: у меня нет "дельных" историй. Особенно в планах отношений.
Оливер призадумался. Действительно, он был плохим советчиком в обустройстве личной жизни. К своим годам Коллинз так и не был ни разу женат, да и длительных отношений за ним не наблюдалось. Ни одна представительница прекрасного пола не смогла его зацепить. нет, конечно, было несколько особенных девушек, однако они слишком быстро уходили из его жизни, дабы он смог удостовериться в том, что влюблен.
— Однако, - тем не менее продолжил охотник, - У меня полно интересных историй о "старых-добрых" временах, когда нам всем было по двадцать лет, мы были амбициозны и импульсивны... И совершали свои ошибки, некоторые из которых будут даже пострашнее, чем те, которые сейчас совершает Лив.